Очерки российской эмиграции. Почему многие уезжали и что делали возвращаясь.
Николай Гоголь
1848
12 лет в эмиграции
«Покуда мне показалось только то непреложной истиной, что я не знаю вовсе России, что многое изменилось с тех пор, как я в ней не был, что мне нужно почти сызнова узнавать все то, что ни есть в ней теперь»
Николай Гоголь уехал из Российской империи в 1836 году, после премьеры «Ревизора», расстроенный и тем, как мучительно цензура пропускала пьесу, и тем, как спектакль был поставлен. В течение следующих 12 лет он приезжал в Россию дважды, оба раза на короткий срок — в 1839 и 1841 году, для улаживания дел и подготовки публикации первого тома «Мертвых душ» — тоже с трудом прошедшего цензуру. Несмотря на то, что физическому здоровью Гоголя Италия, где он обосновался, оказалась полезна, его душевное состояние ухудшалось, ему казалось, что в отрыве от российской жизни он теряет способность писать.
В 1848 году он предпринимает путешествие по Святой Земле, после чего возвращается навсегда в Россию. Друзья и поклонники встречают Гоголя тепло, он пытается работать над вторым томом «Мертвых душ», но остается им недоволен. Душевное и физическое его состояние ухудшается, и 21 февраля 1852 года Гоголь умирает.
Иван Тургенев
1878
15 лет в эмиграции
«Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без нее не может обойтись»
Иван Тургенев с молодости часто и надолго уезжал жить в Европу: с 1838 по 1841 год он учился в Берлине, с 1847 по 1850-й жил во Франции. Длительные поездки за границу обеспечили ему знакомства и дружбу со многими европейскими интеллектуалами и русскими революционерами — Герценом и Бакуниным, чьих радикальных воззрений он, впрочем, не поддерживал, считая, что Россия должна идти к либерализму эволюционно, а не революционно. В то, что можно назвать эмиграцией, Тургенев отправился в 1863 году, чтобы поселиться в Баден-Бадене. Все созданные им там произведения написаны, как и прежде, на русском материале, он продолжал публиковаться в либеральном журнале «Вестник Европы». Главным из сочиненного в эмиграции стали романы «Дым» и «Новь» — оба имеют крайне антинигилистическую направленность.
Спустя 15 лет жизни за границей Тургенев несколько раз посещает Россию в 1878–1881 годах. Эти визиты стали настоящим триумфом писателя, и воодушевленный горячим приемом соотечественников Тургенев даже поговаривает о переезде назад, но он уже тяжело болен. Писатель умирает 22 августа 1883 года во Франции.
Илья Мечников
1911
24 года в эмиграции
«В течение целого ряда лет мы были свидетелями того, как молодые умы в России переходили от одного пути на другой, с жадностью ища верного направления, но не находя его»
Первооткрыватель фагоцитоза и основоположник эволюционной эмбриологии Илья Мечников в 1882 году уволился из Новороссийского университета из-за реакционной политики в области науки и образования, проводимой Александром III. Он попробовал открыть бактериологическую лабораторию, однако в частном порядке заниматься наукой в Российской империи оказалось тоже сложно, и в 1887 году он эмигрировал в Париж, где ему предложили работать в лаборатории Луи Пастера.
В 1911 году Мечников, уже лауреатом Нобелевской премии, почти на год возвращается в Россию, чтобы принять участие в борьбе с эпидемией чумы. Пресса и научное сообщество с огромными почестями приветствуют ученого. Он же, найдя источник инфекции, снова уезжает в Париж: заниматься наукой в Российской империи он не хочет.
Георгий Плеханов
1917
37 лет в эмиграции
«Я предчувствую, что долго жить в России не буду. Но не поехать я не могу. Старый солдат революции должен быть на своем посту, когда его зовут»
Марксист и революционер Георгий Плеханов покинул Российскую империю в 1880 году, после ареста членов тайного общества «Черный передел». Почти 40 лет он прожил в Швейцарии, участвовал в подготовке II съезда РСДРП, стал большевиком, но вскоре разошелся с Лениным и возглавил фракцию меньшевиков.
После Февральской революции Плеханов решает вернуться в Россию, где возглавляет социал-демократическую группу «Единство», поддерживает политику «войны до победного конца» Временного правительства и резко выступает против большевистского курса на социалистическую революцию. Однако от предложения войти в правительство отказывается: «Я сорок лет своей жизни отдал пролетариату, и я не буду его расстреливать даже тогда, когда он идет по ложному пути». Октябрьскую революцию он не поддерживает, считая, что концентрация власти у большевиков приведет к гражданской войне. В ноябре 1917-го у Плеханова начинается обострение туберкулеза, и через семь месяцев он умирает.
Алексей Толстой
1923
4 года в эмиграции
«Все мы, все, скопом, соборно виноваты во всем свершившемся. И совесть меня зовет не лезть в подвал, а ехать в Россию и хоть гвоздик свой собственный, но вколотить в истрепанный бурями русский корабль»
Граф Алексей Толстой уехал из России в 1919 году, провел в эмиграции четыре года и в 1923-м попросил у советского правительства разрешения вернуться.
В московских и петроградских литературных кругах его встречают прохладно, зато с советской властью у него быстро устанавливаются крепкие и плодотворные отношения. В основном он поддерживает советскую власть историческими произведениями, но иногда, как в повести «Хлеб», посвященной Сталину и обороне Царицына, обходится без декораций и аллегорий. Лояльность Толстого, получившего прозвище «красный граф», сполна вознаграждается: он становится депутатом Верховного Совета СССР, членом Академии наук, а также личным другом и одним из любимых писателей Сталина. Бунин вспоминает, как выехавший в западную командировку Толстой хвастался ему своей советской жизнью — поместьем, тремя автомобилями и коллекцией драгоценных английских трубок.
Иван Билибин
1936
16 лет в эмиграции
«Пребывание здесь — нелепость и громадная ошибка. Не будучи никогда политическим деятелем, я попал в одну стихию, как мог бы при других обстоятельствах попасть и в другую. Теперь же, видя необычайный и небывалый прежде рост своей родины, я мечтаю, по мере своих сил и возможностей, отдать свой труд по моей специальности своей стране и быть ей всячески полезным»
Художник Иван Билибин уехал из России в 1920 году. Долго путешествовал по Ближнему Востоку и в 1925 году поселился в Париже. Его ностальгическая витиеватая псевдорусская художественная манера на пятнадцать лет обеспечила его работой в эмигрантской среде: он иллюстрировал книги, журналы, делал декорации к спектаклям, эскизы росписей православных храмов. Но спустя некоторое время затосковал по родине.
В 1936 году он просит у советского правительства разрешения вернуться в Россию. В СССР художника принимают хорошо, он получает место профессора в графической мастерской Института живописи, скульптуры и архитектуры Академии художеств СССР, делает эскизы к декорациям патриотических спектаклей, в том числе «Полководец Суворов» (1939), иллюстрирует роман Алексея Толстого «Петр Первый». После начала Великой Отечественной войны Билибин отказывается эвакуироваться из Ленинграда и погибает в первую блокадную зиму от голода.
Сергей Прокофьев
1936
18 лет в эмиграции
«Воздух чужбины не идет впрок моему вдохновению. Самое неподходящее для такого человека, как я,— это жить в изгнании»
Сергей Прокофьев уехал из России в мае 1918 года, фактически не в эмиграцию, а по гастрольному удостоверению. Через шесть лет поездок по Европе и США советское правительство аннулировало его паспорт, но в 1926-м Прокофьев получил новый и в начале 1927-го и в конце 1929 года приезжал в СССР с гастролями, которые прошли с огромным успехом.
Окончательно Прокофьев возвращается в Россию в 1936-м. Советская карьера композитора долгое время складывается удачно, он становится лауреатом пяти Сталинских премий, но в 1948 году вместе с другими героями постановления ЦК ВКП(б) «Об опере „Великая дружба” В. Мурадели» оказывается обвинен в «антинародном формализме», а большинство его произведений запрещают исполнять. Через год по распоряжению Сталина в отношении Прокофьева делают послабление, а в 1952-м он даже получает шестую Сталинскую премию. Он умер 5 марта 1953 года — в один день с Иосифом Сталиным; на фоне государственного траура смерть композитора осталась почти незамеченной.
Марина Цветаева
1939
17 лет в эмиграции
«Моя неудача в эмиграции — в том, что я не эмигрант, что я по духу, то есть по воздуху и по размаху — там, туда, оттуда…»
Марина Цветаева уехала из СССР в 1922 году в Прагу к мужу Сергею Эфрону, бежавшему туда после разгрома Белого движения. В 1937 году Эфрон, начавший сотрудничать с советскими спецслужбами, решил вернуться с семьей в СССР. Цветаева, хоть и тосковала по родине, была против, считая, что России, которую она помнит и любит, больше не существует: «Можно ли вернуться в дом, который — срыт?»
Но в конце концов, уступая мужу и дочери, в 1939 году Цветаева приехала в СССР. Через несколько месяцев после возвращения арестовывают ее дочь Ариадну, а позже и Сергея Эфрона. Ариадну приговорили к 15 годам лагерей, а Сергея Эфрона расстреляли. В СССР Марина Цветаева живет в нищете, зарабатывает переводами, но и таких заказов получает мало: «Мне не дают заработать моим на тюрьму». После начала войны оказывается в эвакуации в Елабуге, где ей невыносимо находиться, просит разрешить ей жить в Чистополе, не получив разрешения, кончает с собой 31 августа 1941 года.
Александр Вертинский
1943
23 года в эмиграции
«Ведь я пою, а значит, и живу только для них! Только для русских. На других языках я не пою. <…> Посмотрите на наших старых русских писателей. Бунин. Куприн. Они же не могут писать ни о чем, кроме России. А России нет. Как писать?»
Покинувший Россию в 1920 году, после поражения белых, Вертинский задумался о возвращении в середине 1930-х, но осуществить это удалось только в 1943 году.
Вернувшись на родину после 23-летнего отсутствия, Вертинский составляет репертуар из военно-патриотических песен («О нас и о Родине», «Наше горе», «В снегах России», «Иная песня») и уже во время войны начинает с большим успехом гастролировать по стране. Несмотря на демонстративную лояльность советской власти (после войны Вертинский даже включил в репертуар песню о Сталине), партия относится к нему настороженно и его популярности не поощряет: в СССР вскоре после окончания войны начинается кампания против романсов и цыганщины, так что Вертинского не приглашают на радио и почти не издают (зато в ходу записи, привезенные из Восточной Европы и Прибалтики). Тем не менее ему не запрещают выступать (его концерты неизменно собирают аншлаги), а в 1951 году даже дают Сталинскую премию, которая, впрочем, никак не меняет его полуофициального статуса.
Илья Голенищев-Кутузов
1955
35 лет в эмиграции
«Я больше не в силах скрыться / От страшного зова России»
После войны советская власть не жалела сил, чтобы убедить эмигрантов в преимуществах советской жизни. В СССР возвращали целые диаспоры, но многих тут ждали аресты: по мере обострения Холодной войны связи репатриантов с Западом выглядели все более подозрительно. В этом контексте любопытен пример Ильи Голенищева-Кутузова, арестованного еще до возвращения. В эмиграцию он уехал в возрасте 16 лет, получил югославское гражданство, учился в Париже, защитил диссертацию по итальянскому Возрождению, преподавал в университетах Белграда и Загреба. Во время войны активно участвовал в антифашистском сопротивлении, и встреча с освобождавшими Югославию советскими войсками наполнила его патриотизмом и желанием вернуться в СССР.
В 1946 году он получает гражданство, но оформление въездной визы сильно затягивается. В 1949-м, после разрыва отношений между СССР и Югославией, его арестовывает югославская полиция как советского шпиона, и несколько лет он проводит в тюрьме. Его возвращение в СССР оказывается возможным только в 1955 году, зато оказывается вполне успешным: он становится профессором МГУ и одним из главных советских специалистов по творчеству Данте.
Юрий Любимов
1988
5 лет в эмиграции
«Вернулся, а у вас тут исход. Вернулся один, а бегут десятки тысяч. От страха, от безнадежности, лжи — не знаю»
В августе 1983 года 66-летний Юрий Любимов, находясь в Лондоне, дал резкое интервью о политике СССР, а еще почти через год (за это время он осуществил несколько чрезвычайно успешных постановок в Европе) Любимова известили о том, что он лишен советского гражданства. Впрочем, совсем скоро началась перестройка, труппа Таганки стала писать прошения и письма новому политическому руководству, настаивая на возвращении Любимова. Сам же он в это время с огромным успехом работал в драматических и оперных театрах всего мира.
Наконец в 1988 году, после долгих переговоров с политическими функционерами, Любимов возвращается в Москву. Его встречают в аэропорту как триумфатора, труппа и поклонники Таганки ликуют. В изменившейся политической реальности Любимов уже не полуопальный гений, а долгожданный мэтр, корифей — после возвращения из эмиграции он восстанавливает несколько запрещенных в свое время спектаклей, ставит десяток новых, становится лауреатом множества премий и наград.
Однако почти сразу вместо долгожданного единения в Театре на Таганке начинается раскол труппы, сопровождаемый громкими конфликтами с худруком: Любимов хочет решительных перемен, реального перехода на контрактную систему, работы в условиях жесткой дисциплины — а часть труппы видит за этим лишь опасность и неустойчивость, возвращение авторитарности в руководстве. Конфликт выливается сначала в раздел труппы на два самостоятельных театра, а потом и в разрыв режиссера со своим театром. В общей сложности Театром на Таганке Юрий Любимов руководил 42 года: 20 лет — с 1964 по 1984-й, а потом еще 22 года – с 1989 по 2011-й.
Михаил Шемякин
1989
18/50 лет в эмиграции
«Сейчас у меня американский паспорт, и я знаю, что, не дай бог, случись со мной какая передряга, за мной стоит Америка. А русский я не принимаю потому, что эта страна так и не стала демократичной»
В 1971 году Михаил Шемякин, до того неоднократно подвергавшийся принудительному лечению в психушках, был принужден к эмиграции из СССР. Жил в Париже и Нью-Йорке, стал активным деятелем эмигрантской художественной сцены, был коммерчески успешен.
В годы перестройки начинается постепенное возвращение Шемякина, жертвы советского режима и видного представителя неофициального искусства Ленинграда, на родину — он делается одним из фаворитов новых властей и поначалу пытается играть роль в политической жизни (в 1991-м лично участвует в переговорах по спасению советских военнопленных в Афганистане). В 1990-х и начале 2000-х Шемякин получает ряд заказов на памятники и городскую скульптуру в Петербурге и Москве, в 2000-е ставит балеты в Мариинском театре, в 2002 году в Петербурге учреждается Фонд Михаила Шемякина, в состав попечителей которого входит ряд видных петербургских и федеральных политиков. Шемякин удостаивается Государственной премии РФ в области литературы и искусства (1993), множества премий, наград и званий.
Однако он отказывается принимать российское гражданство — до тех пор, пока в России не будет выстроена демократия, что, впрочем, не мешает ему публично заявлять о примирении с КГБ, оплакивать распад СССР и поддержать политику России в отношении Украины в 2014-м. Многие художники-нонконформисты советской и постсоветской волн эмиграции стали жить на две страны, особенно в «тучные нулевые», когда в России расцвел арт-рынок, возникли крупные частные коллекции и фонды,— Шемякин оказался единственным из «полувозвращенцев», у кого сложился роман с государством.
Эдуард Лимонов
1991
17 лет в эмиграции
«В отличие от многих русских, попавших на Запад, я России никогда не стеснялся. Скорее, чувствовал определенный комплекс превосходства по отношению к Западу»
Поэт Эдуард Лимонов уехал в 1974 году — после отказа стать осведомителем КГБ. Сначала он оказался в Нью-Йорке, в 1980-м перебрался во Францию. Эмиграция стала для него эпохой творческого расцвета: Лимонов заново изобрел себя, нашел вестернизированный стиль своей прозы и написал главные романы — от «Это я, Эдичка» до «У нас была великая эпоха». Он занял подчеркнуто провокативную позицию по отношению к либеральному истеблишменту западных русских и постепенно двигался от антиглобалистской левизны к парадоксальной апологии СССР.
В начале 1990-х он возвращается в Россию и рождается в третий раз: появляется Лимонов-политик. В 1993 году он основал свою партию (в 2007-м признанную экстремистской и запрещенную на территории РФ) и стал вождем радикальной оппозиции новому режиму. В 2001-м Лимонова арестуют по обвинению в терроризме, и он проведет в заключении два года. Освободившись, возвращается к партийной деятельности.
Юрий Мамлеев
1993
19 лет в эмиграции
«В России есть Бог и есть тоска. Тоска, разумеется, бывает разная. Это как раз та знаменитая русская тоска без «объекта», тоска сама по себе (даже тоска при полном благополучии), о которой столько писали»
Лидер советского метафизического подполья Юрий Мамлеев уехал в США в 1974 году. У него не было особых проблем с властью, была уютная московская жизнь и роль андерграундного гуру. Главным мотивом отъезда было желание открытых публикаций. В отличие от многих эмигрантов, Мамлеев был довольно хорошо устроен в Америке, а с 1983 года во Франции: он был признан большим писателем, преподавал, книги выходили по-русски и в переводах. Но этого было мало. Капиталистический мир и необходимость быть частью культурного рынка оказались грандиозным разочарованием.
Именно в Европе с Мамлеевым случается неожиданное обращение: из живописца ужасов он превращается в патриотического мыслителя, проповедника мистической Вечной России. В 1989 году он, один из первых среди писателей-эмигрантов, начинает постоянно приезжать на родину, а в 1993-м возвращается окончательно и становится одним из самых причудливых консервативных мыслителей постсоветской эпохи.
Александр Солженицын
1994
20 лет в эмиграции
«Смысл всякого эмигранта — возврат на родину. Тот, кто не хочет этого и не работает для этого,— потерянный чужеземец»
Александр Солженицын был арестован 12 февраля 1974 года по обвинению в измене Родине и на следующий день лишен советского гражданства и выслан из страны. С началом перестройки Солженицына стали публиковать в СССР, а в 1990 году писателю вернули гражданство.
Возвращение Солженицына в Россию в 1994 году становится громким общественно-политическим событием: на Ярославском вокзале, куда прибывает его поезд, писателя встречает толпа из нескольких тысяч людей, его приглашают выступить с речью в Государственную думу, президент Борис Ельцин выделяет ему государственную дачу, в 1997-м Солженицына избирают действительным членом Российской академии наук. Однако с конца 1990-х Солженицын начинает критиковать ельцинское правительство и 1998 году отказывается получать орден Андрея Первозванного: «От верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я принять награду не могу». В середине 2000-х высказывает опасения, что НАТО готовится окружить Россию и лишить ее суверенитета. За год до смерти, в 2007 году, его награждают Государственной премией Российской Федерации, с ним встречается президент Владимир Путин.
Авдей Тер-Оганьян
2019
20 лет в эмиграции
«То, что мы все интернациональные художники,— это миф. Я принадлежу советской и далее русской культуре, и только в этом контексте и существую, в этом контексте понятно мое искусство»
В 1999 году Авдей Тер-Оганьян уехал из России, спасаясь от судебного преследования: после акции «Юный безбожник» на ярмарке «Арт-Манеж» его обвинили в разжигании религиозной вражды. Художник получил политическое убежище в Чехии, став первым политэмигрантом в истории постсоветского российского искусства. Один из основателей товарищества «Искусство или смерть», в почти полном составе перебравшегося из Ростова-на-Дону в Москву, один из учредителей легендарного сквота-галереи в Трехпрудном, создатель «Школы современного искусства», откуда вышла группа «Радек», Тер-Оганьян принадлежал к главным героям московской художественной сцены 1990-х годов, воплощая в себе дух свободы и независимости. После бегства из России жил в Праге и Берлине, но интегрироваться в европейский арт-мир не смог (ответом на исключенность из местной художественной жизни стал созданный Тер-Оганьяном в Чехии «Союз советских социалистических художников»).
Вернувшись в 2019-м, он отходит от былого радикализма и делается горячим сторонником кремлевского политического курса.
